Пиар для государства, богомолье для царя

Ровно сто лет назад Его Императорское Величество Николай II с семьей и ближайшей свитой совершил поездку по древним русским городам. В нашей губернии царь побывал в городе Владимире, в Суздале, Боголюбове и Переславле-Залесском.

Чем же этот визит был для владимирцев, сколько головной боли доставил чиновникам, и что чувствовал сам Николай...

Нужно сказать, что представители дома Романовых не часто заезжали в провинцию. Например, во Владимире русские цари были 5 раз и то проездом. 13 июня 1767 года Успенский собор посетила императрица Екатерина II, возвращаясь из Казани. Екатерина въехала в город через Золотые Ворота, которые специально для этого расширили и укрепили с боков, придав им тот вид, который они имеют теперь. Опять же, проездом в Нижний Новгород в 1798 году у нас был Павел I, в 1836 - Николай I, в 1858 – Александр II с супругой. Тем не менее,

Посещение Владимира Николаем II – единственный случай, когда город был целью поездки, а не промежуточным пунктом. Поездка была приурочена к празднованию 300-летия царствования дома Романовых. Торжества, начавшись в феврале в Петербурге и переместившись в Москву и Кострому (где Романовы были избраны на царство в 1613 году), продолжились путешествием по древним городам, которое началось 15 мая 1913 года с посещения Владимира и губернии, продолжилось посещением Нижнего Новгорода и ряда других городов.

Само празднование 300-летия дома Романовых было хотя и важным, но всего лишь «одним из» событий в череде юбилеев. В 1911 году праздновалось 50-летие отмены крепостного права, в 1912 - 100-летие победы в войне с Наполеоном, а после юбилея Романовых, в 1914 году отмечалось 50-летие земских учреждений.

При вступлении на царство Николая II, произошла давка на Ходынском поле. Толпа, пришедшая на коронацию, в определенный момент ринулась к палаткам с едой. В результате – тысячи погибших.

К приезду императора следов трагедии не было, оркестр играл торжественную кантату. А вечером того же дня Николай поехал на бал к французскому послу Монтебелло.

Такое поведение многие так и не простили царю.

Праздники и поездка по России должны были поднять национальный дух и воспитать в народе высокие патриотические чувства, чтобы исключить повторение событий революции 1905 года и восстановить авторитет императора, подпорченный неудачной Русско-Японской войной и «ходынкой».

К 1913 году Россия находилась в парадоксальной ситуации. После столыпинских реформ страна была на пике своего экономического развития. Французский экономист Эдмон Тэри в книге «Россия в 1914 году» писал: «Ни один из европейских народов не имеет подобных результатов... к середине столетия Россия будет доминировать в Европе».

Однако, несмотря на это, в социальном плане страна была не стабильна, а император не выглядел как человек, способный разрешить социальные проблемы. Он все больше уходит в религию, чему, кроме прочего, способствовала болезнь сына и набожность императрицы.

Незадолго до поездки, 6 мая, Николай II празднует 45-летие. Император совсем не испытывает радости по поводу юбилея. У него нет чувства удовлетворения от сделанного, он не знает, что ему делать дальше. У Николая II появляется предчувствие катастрофы и желание уйти от дел.

«Однажды Столыпин предлагал государю важную внутриполитическую меру. Задумчиво выслушав его, Николай II делает движение скептическое, беззаботное, которое как бы говорит: это или что-нибудь другое – не все ли равно. Наконец он заявляет грустным голосом:
— Мне не удается ничего из того, что я предпринимаю. Мне не везет... к тому же, человеческая воля так бессильна... Знаете ли вы, когда день моего рождения?
— Разве я мог бы его не знать? Шестого мая.
— А какого святого праздник в этот день?
— Простите, Государь, не помню.
— Иова Многострадального.
— Слава Богу, царствование Вашего Величества завершится со славой, так как Иов, претерпев самые ужасные испытания, был вознагражден благословением Божьим и благополучием.
— Нет, поверьте мне, Петр Аркадьевич, у меня более чем предчувствие. У меня в этом глубокая уверенность. Я обречен на страшные испытания, но я не получу моей награды здесь, на земле... Сколько раз я применял к себе слова Иова: «Ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня. Чего я боялся, то и пришло ко мне».

Эпизод этот привел в своих воспоминаниях французский посол Морис Палеолог...

Через десять дней после юбилея император приехал во Владимир. В книге, вышедшей в память о посещении Николаем II города, записано:

«Еще летом 1912-го года получались известия о предстоящем в 1913-м году Высочайшем посещении Владимирской губернии; и население, охваченное высокими патриотическими чувствами, стало готовиться к предполагаемому приезду Державного Хозяина. <…> все городские храмы, а также все здания в городах, особенно лежащие на пути предполагаемого Высочайшего следования, имели быть приведены в благоприличный вид с наружной стороны. Самый путь следования подвергся основательному исправлению и в результате был приведен в надлежащее состояние. – Из городских храмов особенное внимание было обращено на Успенский кафедральный собор в городе Владимире.»

Многие предписания к местным властям повторяли распоряжения по случаю приезда Павла I. Особенно те, что касались церемониала: церквям по пути следования звонить во все колокола, настоятелям благословлять царя, фасады зданий привести в надлежащее состояние, народу встречать «Державного Хозяина» по сторонам дорог с хлебом и солью. Разве что, новым в церемониале было пение молитвы «Крепость даяй царем нашим Господи и род помазанных Твоих возносяй...», специально составленной по случаю.

Нововведения в подготовке и проведении «посещения» касались в основном двух сфер: безопасности и политики, или тому, что теперь называют PR. Безопасности уделялось особое внимание (это тот вопрос, который до убийства Александра II в 1881 году почти не возникал):

в руках у них не должно быть ничего тяжелого или объемного, цветы в сторону царя кидать запрещалось. Над теми, кто стоял по сторонам дорог должен был быть начальник (это касалось, например, учащихся) со списком всех присутствовавших.

Другие предписания имели политическую подоплеку. Впервые к императору допускались депутации от всех сословий. До этого император разговаривал только с дворянами и богатым купечеством.

Посещение императором Владимира контролировалось лично губернатором, которому поступали сотни рапортов о подготовке к проведению и о безопасности мероприятия. Во владимирском архиве сохранилось большое количество таких докладов и распоряжений.

В сегодняшней ситуации кажется само собой разумеющимся, что любое появление политика на людях - это хорошо спланированная PR-акция. Сам же Николай II, казалось, был далек как от вопросов организации, так и от вопросов политики, он совершенно не думал, как бы понравиться народу. Царя интересовали почти одни церкви и богослужения. Причем, что до истории, император ограничился внешнем осмотром Дмитриевского собора - заходить внутрь ему не захотелось.

В сборнике по случаю приезда так описывается появление императора: «Раздался первый удар соборного колокола, возвестивший всем об отбытии Императорского поезда с последней железнодорожной станции. Весь народ осенил себя крестным знамением. Чрез несколько минут церковный благовест перешел в торжественный звон, подхваченный во всех городских церквях, и в 2 часа 43 мин. (по местному времени), при торжественном звоне Императорский поезд тихо подошел к станции «Владимир».

Совершенно иначе, как обычно сухо в своем дневнике император записал:

«Проснулись на остановке в Москве в 8 1/4. Погода была ясная и теплая. Сели завтракать до 12 час. Ровно в час подошли к г. Владимиру. На станции почетный караул от 9-го грен. Сибирского полка, высшие гражд. лица, дворянство и земство. Сел с детьми в наш мотор и поехал в город наверх в красивый Кремль, в Успенский собор...»

В то время когда Николай II молился в соборе, императрица с сыном находились в поезде. Супруга царя попросила отогнать состав от вокзала и поставить напротив Успенского собора, чтобы быть ближе к мужу в минуты молитвы.

После посещения Владимира Николай II поехал в Суздаль. Императорский кортеж состоял из 30 автомобилей. Проезжая мимо приветствующих царя людей, машины замедляли ход, чтобы народ мог узреть своего царя, в остальное время кортеж двигался сравнительно быстро. К трем часам дня (по владимирскому времени в 5) император уже был в Суздале.

Здесь Николаю II и его семье было преподнесено большое количество икон, царь же, в свою очередь, щедро жертвовал церквям деньги. После Суздаля, проехав мимо Села Доброе, император добрался до села Боголюбово, где побывал в монастыре и осмотрел оставшиеся строения от двора Андрея Боголюбского.

Его Величество с Великими Княжнами проследовали к месту кончины Святого Князя Андрея Боголюбского, отсюда поднялись в молельную (ложницу), где, по преданию, Святой Князь Андрей Боголюбский был смертельно изранен своими приближенными, спустившись оттуда, Его Величество проследовал к часовне на месте, где повержено было обнаженное тело убитого Святого Князя Андрея, и затем несколько задержался у святого шатра. Под шатром в настоящее время стоит старинной формы чаша, так называемая «кандея». По преданию, из этой чаши Святой Князь Андрей раздавал деньги строившим Боголюбскую обитель, и бедным.

Затем Государь Император проследовал к монастырской ограде, где, по преданию, лежало два дня тело убитого Князя Андрея. Отсюда Его Величество проследовал в старинный храм Рождества Богородицы, выстроенный на месте чудесного явления Богоматери Святому Князю Андрею.

«...Посетил: собор, Спасо-Ефимовский, Ризоположенский, Покровский монастыри. В этом мон. в келий игуменьи закусили и пили чай. С восторгом и интересом осматривал чудные сокровища, сохраняющиеся в ризницах, и сами церкви древнерусского зодчества. По дороге в оба конца народ выходил из сел и деревень с иконами. Приехали в 7 час. в Боголюбове. Посетил собор Боголюбского монастыря и осмотрел сохранившуюся часть палат Андрея Боголюбского. Принял волостных старшин и хуторян Владимирской губ. и к 8 час. прибыл к Поезду. Пропустил 250 потешных жел.-дор. школ церем. марш. Когда тронулись, сели обедать. Совсем не устал, впечатления были такие сильные и хорошие.»

На обратном пути, 23 мая, император посетил Переславль-Залесский, где увидел «дедушку русского флота» - ботик Петра Великого на Плещеевом озере. Здесь же был банкет, на который были приглашены местные дворяне.

Произносилось множество тостов за веру и отечество. По окончании «взаимного пития здравий» император уехал в Троице-Сергиеву лавру, а оттуда в Москву.

Как по пути Высочайшего следования от станции Петровска до города П-реславля и самим городом Переславлем до местечка «Ботик», так и обратно, духовенство находящихся на пути сел выходило к дороге в лучшем облачении со Святым крестом, диаконской свечею, кадилом, Святою водою, в преднесении хоругвей, выносного Креста и храмовой иконы и при пении тропаря «Спаси, Господи, люди твоя…», осеняло Высочайших Путешественников Святым крестом во время следования их.