Про детство...
Известные владимирцы делятся историями из своего детства
Антуан де Сент-Экзюпери написал в предисловии к сказке «Маленький принц»: «Все взрослые сначала были детьми, только мало кто об этом помнит». Вот и известные жители города Владимира когда-то тоже были обычными мальчиками и девочками. В День защиты детей некоторые из них забрались в семейные архивы и уголки памяти, чтобы поделиться с читателями Старт33 историями из своего детства.
Елена Аксёнова
Начальник Управления по делам молодёжи администрации г. Владимира
— В школьные годы я всегда ездила на каникулы отдыхать к бабушке в посёлок Ставрово в Собинском районе. Мне было лет 7 или 8, зимой я отправилась к ней в очередной раз, а 31 декабря мы должны были вместе вернуться к родителям во Владимир, чтобы отпраздновать Новый год всей семьёй. И вот, 31 декабря мы с бабушкой пришли на автостанцию, там стояло несколько автобусов. А поскольку бабушка уже не очень хорошо видела, она меня спросила, куда какой едет. И как-то так получилось, что я неправильно сориентировалась... Мы с ней сели в автобус и поехали, как нам казалось, во Владимир. Но на Ставровском повороте свернули в сторону Москвы... Когда разобрались и вышли, на улице уже темнело, было очень-очень холодно, сотовых телефонов тогда ещё не было, машины и такси ездили редко... Мы два часа простояли на остановке, пока не сели в какой-то проходящий автобус в сторону Владимира. Сильно замерзли, но когда приехали в теплый родительский дом, оттаяли и были просто счастливы. Такие вот новогодние приключения в стиле «Иронии судьбы».
Вячеслав Картухин
Директор Владимирского филиала РАНХиГС, заместитель Председателя Законодательного собрания Владимирской области
— Моё детство проходило в советской системе, и в то время очень большое внимание уделялось воспитанию, поэтому я с детства был заряжен на добрые дела: всегда стремился, например, перевести бабушку через дорогу, уступить место в автобусе — для меня это было обычное дело. И вот, один раз я шёл по улице и увидел большую вырытую яму — видимо, шли ремонтные работы. И когда подошёл к яме, увидел пожилого человека, который каким-то образом туда упал. Мне было лет 8, и не сказать, что у меня бы хватило сил, но так как я был всегда заряжен на добро, конечно же, первым делом решил пожилого человека вытащить. Впоследствии помог прохожий… Но получилось так, что я, вытаскивая дедушку, сам попал в эту яму и очень испачкался и промок. А когда я пришёл домой и сказал, что делал доброе дело, решил помочь человеку — вытащить его из ямы, мне родители не поверили, и я за это ещё получил ремня… С одной стороны, надо стремиться делать добро, с другой, это, наверное, несправедливо, когда тебе родители не верят и наказывают. Поэтому я всегда очень внимательно отношусь к поступкам своих детей, пытаюсь разобраться, что к чему, и стараюсь больше им доверять.
Полина Вахотина
Руководитель букинистического магазина «Эйдос», творческой мастерской «Ёшкин кот», организатор фестиваля Бу!Фест
— Когда я была маленькая, мама работала художником в театре кукол, рисовала афиши. В какой-то момент получилось, что нам негде было жить — с одной квартиры съехали, другую не нашли, и директор разрешил нам пожить в одной из комнат театра. Комната была микроскопическая, там помещалась кровать, столик и маленькая электроплитка, папа спал на полу. Мне было четыре года, и это было прекрасное время! Я, естественно, ходила на все спектакли, тусовалась за кулисами, можно было аккуратно и немножко играть с куклами. Своих кукол у меня не было, но я и не страдала — лишь бы была бумага и краски рисовать, а этого было всегда полно, как и кукол вокруг. Ещё я очень любила бродить по коридорам театра, когда не было спектаклей, он был как бы весь мой. Сидела на подоконниках, протирала их тряпочкой, заботилась, думала, что так мы будем жить всегда... За театром был сквер, там тогда стояли гипсовые статуи, там я тоже гуляла, вполне себе одна, никого это не удивляло... Больше всего я любила спектакль «Белая роза» — там была кукла-роза неземной красоты и очень сложная — у неё лепестки стеклянные закрывались, и, когда она еще не распустилась, это был такой бутон, а потом она распускалась понемножку от любви, это было волшебно. Её трогать было нельзя, да я и не осмеливалась.
А ещё был змей, который на неё нападал — огромный, пятиметровый, его водили несколько человек, у него загорались глаза и щёлкала пасть. Я его боялась, до жути. Отказывалась ходить туда, где он лежал. Помню, актёры хотели меня вылечить от этого и повели знакомиться с ним. Показывали, что он неживой, дёргали его, давай, говорили, не бойся, потрогай. Они были весёлые, змей валялся себе, и я даже осмелилась и прикоснулась к нему немножко — и один из них ради смеха тихонько зарычал. Всё, конец лечению, змей остался змеем насовсем. Дети — совсем другие люди. Я ведь, с одной стороны прекрасно понимала, что это тоже кукла, как другие, что его водят мои знакомые люди... Но при этом он не переставал быть и змеем, змейство ему было присуще, и кто знает, вдруг оно может проснуться в любой момент, и это ещё страшнее же. Когда мне было десять, мама работала в детском клубе и у нас, естественно, был кукольный кружок, и мама выпросила старых кукол в театре. И нам так легко отдали, среди других — и змея, и Розу. Детские страхи не вернулись, хотя я о них отлично помнила — но змей был просто длинной колбасой со стеклянными глазами. А вот Розу было ужасно жаль. Она досталась нам уже с частично отломанными лепестками, но от этого была ещё трогательнее. Я берегла её как могла, но хрупкая механика в руках уличных подростков долго не живёт. Лепестки отрывались, Роза потёрлась, замызгалась и вместе с остальными куклами была передана по эстафете в другой клуб, где, вероятно, и кончились её дни. Такой вот конец детства намбер ван...
Михаил Колков
Вице-губернатор по социальной политике
— На самом деле, сегодня у меня вторая попытка рассказать зрителям сказку «Петя и Волк». У нас в школе собирались привлечь хороших чтецов к постановке этой симфонической сказки, правда, не с сопровождением оркестра, а с помощью проигрывателя. Текст должен был читать я, но… Помешала ранняя неуёмная тяга к энциклопедическим знаниям.
Жарким летом 1974 года (мне было 11 лет) в нашей московской школе была обычная «трудовая практика»: газоны перекапывали, деревья сажали… Меня же, в виду сложной ситуации с кадрами и ухода в декрет секретарши директора, определили на ответственное место: собственно, на её. И примерный школьник заступил на место секретаря, с обязанностями соединять с директором и принимать телефонограммы. Как-то в приёмную, которую я уже фактически считал своей, а педагоги ко мне привыкли и не замечали, вошёл учитель музыки, он же главный постановщик нашей музыкальной сказки, и его закадычный друг — учитель физкультуры, с которым они любили отметить многочисленные советские праздники. И — дело было в понедельник – они радостно принялись обмениваться воспоминаниями о прошедших выходных. «Тут товарищ из Франции вернулся, — рассказывал наш физкультурник (а поездка в капиталистическую страну Францию тогда была делом исключительно редким), — подарок привёз, вино бургундское. А как его пить? Вроде, такое вино! Решили из ликёрных рюмок. Попробовали по глоточку — помои какие-то». И тут меня, незаметного, но прочитавшего много чего из Дюма, «Книгу о вкусной и здоровой пище» и целый ряд кулинарных статей, прорвало: «Лев Сергеевич, бургундское принято пить из фужеров! Больших таких, знаете?» Наступила длительная немая сцена, в ходе которой физкультурник медленно, но последовательно густо покраснел, а учитель пения несколько раз судорожно вдохнул воздух. В результате роль чтеца я получил только спустя 41 год в Центре классической музыки у Артёма Маркина. А с учителем физкультуры с тех пор отношения тоже не задались, и до окончания школы никто про меня от него хорошего слова не слышал.
Дария Сёмина
Певица, старший преподаватель кафедры музыкального искусства эстрады ИИХО ВлГУ
— Когда я ходила в детский сад, там, конечно же устраивали утренники. И на один из них меня не пустили — сказали, что я очень тихо пою, поэтому в утреннике участвовать не могу. Конечно же, я очень расстроилась, что не смогу попасть на праздник. Но моя мама не растерялась, она всё равно подготовила меня к утреннику, и когда для всех детей праздник закончился, пошла вместе со мной в зал, сама играла и пела со мной песни, а я одна ходила вокруг ёлочки. Таким образом праздник для меня состоялся. И с тех пор я знаю, что праздник всегда можно сделать самому, своими руками.